mARTA kETRO

Дали почитать Гавальду, «Просто вместе» очаровательна, а «Утешительная партия игры в петанк», которую только начала, грязновато написана (или переведена). Но именно в ней я встретила простой диалог:
- Почему ты не бросишь его?
- Наверное, потому что я ему не нужна.
Пожалуй, это самая короткая формула несчастливой любви, главный крючок, о который мы вечно рвём свои колготки.

С ним вообще ничего нельзя сделать – потому что ты ему не нужна. Осчастливить, обидеть, принести дары, «призывно убежать» не получится - потому что он не смотрит в твою сторону. Его даже нельзя бросить, для этого сначала нужно взять в руки, а он не даётся.
Единственное, что можно, - оставить в покое. Но невыносимо, ведь самая противная человеческой природе вещь, это отступиться без результата. Пытаться, осаждать, тратить дни и месяцы, а потом вдруг, не одолев ни одного рубежа, развернуться и уйти? Редко кто до такой степени не победитель, чтобы опустить пустые руки. И потому каждый потраченный день, очередное разрывное (на втором слоге) письмо, выпрошенная встреча, умножает сумму вклада в безнадежную ситуацию и тем повышает её ценность.
Я уже забыла, как это всё-таки кончается, как отступаются женщины. Наверное, влюбляются в кого-то другого или полностью выгорают, для всех. Но пока, пока что-то ещё живёт и теплится, нужна большая сила духа, чтобы просто перестать. Не писать ему проклинающего, покорного, смешного, благородного, какого угодно письма, не дефилировать в поле его зрения, вся трагическая и в чёрном, не поворачиваться аппетитным задом, очень медленно удаляясь. И даже не исчезать, неторопливо растворяясь в воздухе, в тайной надежде, что он заметит твоё отсутствие и затоскует.
Нет, всего лишь перестать лезть к человеку, без расчёта на его реакцию. Сказать себе однажды «не пиши ему».
И не писать.

И вот ещё что.
Однажды приснилось, будто я предложила мужчине, который мне нравится, секс. А он так же прямо отказался. И меня накрыло потрясающее ощущение. Я хотела сказать ему нечто, сглаживающее ситуацию, такое, что мы все говорим, получая отказы в рабочем порядке или просто в магазине, когда не находим «такой же, но с перламутровыми». Например, «ничего, в другой раз». Или предложить компромисс, привести аргументы в пользу своего предложения, – то есть использовать методы, которые обычно применяют, чтобы сохранить лицо.
Но в вопросах любви ничего этого нет – ни компромиссов, ни аргументов, ни сохранённого лица. Есть только «да» или «нет», и во втором случае невозможно никакого продолжения беседы. Кивнуть и уйти. Но запрещённые слова едва не придушили меня во сне, и я проснулась с жестокой и необъяснимой ангиной тогда.

Galchi показала прелестный ролик о страхах

Знаете, что забавно? Когда речь идёт о жизни вообще, то я всегда за то, чтобы преодолевать трусость.
Никогда не умела отличить страх от интуиции, а потому стараюсь ввязываться во что попало, а там разберёмся.

Но в смысле отношений постепенно пришла к выводу, что в любви медаль «за храбрость» выдаётся посмертно, по крайней мере, женщинам. То есть если вы были инициативны и смелы, то, скорее всего, с берсеркским воплем пролетите не только сквозь собственные страхи, но и мимо цели.
Не пугай охотника, как говорит Глория.
Никогда не бегай за мальчиками, говорила мама.
И не надо приносить мячик.
Это уже я говорю. Одно дело теннис, когда каждая подача красиво и упруго отбивается, а другое – игры с маленькой и запредельно дружелюбной собачкой. Мужчина не глядя швыряет мячик, а стерегущая такса пулей вылетает из угла, хлопая ушами, подпрыгивает, ловит и приносит ему обслюнявленную игрушку. Умилительно - ужас. Но, зайчики, это антисекс какой-то.
Я знаю, когда это делаешь, на самом деле кажется, что из угла вы выходите стремительно, но эротично, от вас веет непобедимой женской силой и мощью, и вы берёте его за грудки’ и страстно целуете, как в рекламе дезодоранта.
Ага. Только уши придерживайте, чтобы так не хлопали, а то пафос момента снижается.
Можно же я не буду разъяснять, когда вы «отбиваете подачу», а когда – «приносите мячик»?
Скажу только, если остро чувствуете, что вот не надо ему сейчас звонить и равнодушным голосом совершенно без задней мысли спрашивать, как дела, то и не звоните. Нет, смс тоже не надо. Сию минуту на вас нападёт весёлая удаль, и вы уверитесь, что одно сообщение ничего не значит – не надо, держите себя за ошейник.
«Говард говорит отцу: «Бет не стоила мне ни пенса. Ни одного усилия, даже танца. Почему я прошу только сигарету, они мне уже «останься»? Ослабляю галстук, они мне уже «разденься»? – это Верочка.
Да, мужчины читают ваши «невинные» знаки так прямолинейно, потому что на самом деле вы это и имеете в виду. Увы, тут некстати наступает редкое половое взаимопонимание.

Не знаю, может, у меня амнезия, но не припомню, чтобы мне удавалось на кого-нибудь напрыгнуть и завоевать – с тем, чтобы результат закрепился и в конечном итоге остался положительным. Давать, конечно, давали, куда бы они делись под таким напором, но никогда в итоге не получалось любви. А с теми, кому удавалось как следует на меня наохотиться – о да.
Так что маменькин наказ при всей своей мещанской пошлости вполне рабочий.
Насчёт таксы - настолько, знаете, запал образ, что когда в ролике очередная сильная женщина, отправляясь на штурм мужчины, решительным жестом отводит с лица и отбрасывает назад волосы, мне всё чудятся эти беззащитные коричневые бархатные ушки.

С тех пор, как Юля Улица одарила меня термином «отзывание либидо», я всё время представляю его, либидо, в виде маленькой чёрной таксы, весёлой и стремительной, которая вечно рвётся с поводка, и несётся к цели, ведомая обонянием. Чувство быстро опережает у неё чувство долга, а нюх – мозги. Жизнь этой таксы была бы совершенно прекрасна, если бы не я, всегда готовая свистнуть и отозвать, и тогда она вешает уши и понуро плетётся к ноге – у меня очень воспитанная собака.

Попыталась сообразить, что должно произойти, чтобы я испортила животному охоту.
Я вообще невысокого мнения о людях, поэтому пока они совершают какие-то мелкие глупости и пакости, такса скачет вокруг от умиления и подпрыгивает так, что уши у неё взлетают не в фазу с остальным телом. Когда глупости и пакости становятся крупней, я могу послушать инстинкт самосохранения и уйти, но собачка у меня совсем без башни, поэтому её придётся утаскивать.
Всякие пороки и слабости нас обеих вообще не беспокоят - человек несовершенен по определению, так чего же, и не спать с ним из-за пустяков? Он же нам нравится!

Но при этом я немедленно отступаюсь, если замечаю, что… как бы это сказать… что его такса не несётся нам навстречу. Именно поэтому для меня невозможна ситуация «я его хочу, а он меня нет, но я всё равно добьюсь своего». И я с некоторым ужасом читаю дамские советы «как соблазнить и заставить» - да если нас не хотят, то зачем нам оно? Что делать с человеком, который равнодушен? Да ничего, оставить в покое. Какая-то мало-мальски ценная история может произойти, если порыв обоюдный, без этого всё - скука и напрасная трата времени. Иногда можно пропустить момент, когда партнёр охладевает, но чутьё надолго не обмануть, и как только мы это замечаем, хвостик опускается, ушки волочатся по земле, уходим мрачные. В особо обидных случаях собачка вообще превращается в варежку.

Это не значит, что я не способна к романтической недоговорённости, флирту и тонким душевным движением. Но пока мы ужинаем при свечах и беседуем полунамёками, мне забавно представлять, что´ сейчас делают под столом наши таксы.


Апдейт:
Тут первым же комментом lightbird навела на мысль классифицировать наших домашних любимцев: «А представляешь, у кого-то либидо - крыса. Обидчивая. И чуть что: "Лариска, в сумку!" - и была такова»

Итак
Дама с таксой – см. выше.
Шапокляк, она же Дама с крысой, она же – Гордая женщина.
Варежка – девочка с воображаемым либидо. Тут главное быть терпеливым, делать вид, что тоже видишь щенка и не наступать ей на варежку.
Дама с поленом – хм, ну это понятно.
Дама с бульдогом – хватка, хищная, сексвооруженная.
Дама с совой – секс через голову.
Дама с котиком – больше флирта, меньше напора.
Дама с лисичкой – нуждается в приручении.

Итп.

Скоро мне надо убегать выгуливать таксу, вечером додумаю и дополню.

По дороге к метро есть один длинный дом, который в моей личной топонимике до прошлого четверга проходил как «дом, где живёт Главацкий». Теперь всё изменилось.
Иду я мимо и вижу у одного подъезда двух приличных дам младобабушкинского возраста, у каждой в одной руке сумочка, а в другой поводок. На концах поводков прицеплено по таксе, которые весело и деловито, как и всё, что они делают, ебутся. А женщины разговаривают.
И я начинаю волноваться, потому что необходимо подойти и сказать: «Прошу прощения, дамы, неловко прерывать вашу беседу, но у вас таксы ебутся»
Но ведь не могу же я произнести такое слово. Конечно, если бы эти таксы сношались, совокуплялись, трахались или занимались любовью, я бы так и сказало, но они вульгарно еблись, и ситуация была безвыходная.
Поэтому я прошла молча, но дом этот отныне обрёл новое имя.