"Он старался укрепить себя чтением книги, которая закаляла его дух"

Я тут случайно думала, – слишком много шоколада и красный икры в последнюю неделю было съедено, из-за этого меня слегка посыпало, и мысли всякие одолели, - о мужских достоинствах. Не о тех, которые бывают пикколо и гранде, а про душевные. Какая характеристика скорее других заставит меня заинтересоваться и порозоветь плечами: он такой… умный, щедрый, остроумный, добрый? Или, гораздо вернее, отсутствие какого качества мгновенно лишает меня интереса? Оказалось неожиданное: «он не храбрый». Вот казалось бы, зачем мне в городских условиях его смелость? Умный человек устраивает свою жизнь (и жизнь своей женщины) так, чтобы не пришлось проявлять особого мужества: не идёт в гору, не катается в метро поздним вечером, не гуляет за гаражами по ночам, короче, не лезет в рискованные ситуации. Более того, семейного мужчину, который регулярно ввязывается во всякую фигню, подвергая опасности себя, а заодно и жену, и её кошек, без всяких сомнений назову мудаком. (повышая голос, в сторону кухни) Мудаком! которые с гопниками от скуки дерутся – таких тоже!
извините, отвлеклась.
Недавно один жесткий человек мягко объяснял мне: «между мужчинами бывают такие вопросы, которые можно решить только дракой», - а я тут же вспомнила Малыша: « - Кристер мне сказал: “Я могу тебя отлупить”. Так он и сказал. А я ему ответил: “Нет, не можешь”. Ну скажи, могли ли мы разрешить наш спор, как ты говоришь, словами?». Конечно-конечно, в ответ на заявление «я твою кепку на хую вертел» необходимо оторвать упомянутую ось вращения, иначе никак.

И тем не менее. Стоит понять о ком-нибудь, что «он не храбрый», как всякий интерес с моей стороны исчезает. Уважение остаётся, а вот сексуальная составляющая куда-то пропадает. Более того, я в состоянии отличить несколько видов храбрости, как отличаю Мияки Intense от просто Мияки Pour Homme с белой крышечкой, например. И, скажем, х. загнанного в угол мне менее симпатична, чем безрассудная х., а более всего, я ценю то, что называется «х. человека с воображением». Поясню.
Безрассудные х-цы лезут на рожон, не думая о последствиях. Х-цы с воображением понимают всё: что им сейчас, кажется, сломают нос; что после этой фразы их, вероятно, выгонят с работы; что они выглядят просто смешно. И всё равно лезут на рожон. Говоря литературно, это Д’Артаньян vs пидорас Жюльен Сорель. Первый был всего лишь смелый и горячий, второй… о, второй был прекрасен, в 12 лет я его любила и могла пересказать «Красное и чёрное» с любой страницы близко к тексту.
У Жюльена мало того что были точёный нос с горбинкой и тёмно-каштановые кудри, он ещё обладал отвагой, чувством долга, самолюбием и почти истерическим воображением. Этот микс постоянно вовлекал его в чудовищные истории. Представьте: сидит мальчик, никого не трогает, читает свою третью любимую книгу, «Мемориал святой Елены», и вдруг. И вдруг ему в голову приходит Идея - чаще всего, это Идея кого-нибудь трахнуть, тридцатилетнюю замужнюю дамочку, например (дитю всего-то около двадцати было, в их возрасте это случается). И вот она, бедная, спешит мимо, шурша юбками, а он, весь холодея и злясь (на себя и на неё), подходит и говорит чопорно: «Сударыня, сегодня ночью я буду иметь честь Вас выебать», и удаляется. Вообразите её изумление.
Но то, что чувствует Жюльен, это вообще адЪ. Он, как человек с фантазией, уже видит в красках, как ночью его подстерегают муж и два лакея, избивают, имеют в жопу шваброй, а потом кастрируют, как Абеляра. Обидно - ужас, да и духовник будет недоволен. Но, пережив весь этот позор в мыслях, Жюльен всё равно идёт – именно потому, что боится. И у него даже всё получается там, с дамочкой. Более того, и на следующую ночь, и через неделю, он будет лазить в окно к этой (или другой) женщине – чтобы доказать себе, что не трус. Ну разве он не прекрасен?!
Правда, такое представление о долге и храбрости довело юного ебаната до Гревской площади, но он всё равно был моим кумиром. (Извините за несколько вольный пересказ хрестоматии, но я не смогла отказать себе в удовольствии вспомнить мою бедную обезглавленную курочку)
Я, в некотором роде, сама такая, вечно лезу во всякое, визжа от ужаса. Правда, на подвиги меня толкает не долг, а любопытство, самолюбие и жадность до впечатлений – «а вдруг чё-нить интересное пропустим?!». Помню, обнаружила себя, прилепившейся к скале над морем: высота небольшая, метров пять, но внизу камни. Это мы в Балаклаве решили перейти с Серебряного пляжа на Золотой, а дорожку-то за зиму размыло. И вот вишу я на пальцах, смотрю в высокое небо аустерлица и думаю литературно: ёбаныйкрот ах, кой чёрт понёс меня на эти галеры? Я и гор-то совсем не люблю, и высоты боюсь. Но мужчина сказал «давай», я и дала.
И так всегда.
Ну и понятное дело, мне больше всего нравятся такие же, которые могут насмерть испугаться и от этого побледнеть, разозлиться, и в итоге сделать всё, что должны, даже если потом им отрубят что-нибудь ценное.

"Он старался укрепить себя чтением книги, которая закаляла его дух"

Я тут случайно думала, – слишком много шоколада и красный икры в последнюю неделю было съедено, из-за этого меня слегка посыпало, и мысли всякие одолели, - о мужских достоинствах. Не о тех, которые бывают пикколо и гранде, а про душевные. Какая характеристика скорее других заставит меня заинтересоваться и порозоветь плечами: он такой… умный, щедрый, остроумный, добрый? Или, гораздо вернее, отсутствие какого качества мгновенно лишает меня интереса? Оказалось неожиданное: «он не храбрый». Вот казалось бы, зачем мне в городских условиях его смелость? Умный человек устраивает свою жизнь (и жизнь своей женщины) так, чтобы не пришлось проявлять особого мужества: не идёт в гору, не катается в метро поздним вечером, не гуляет за гаражами по ночам, короче, не лезет в рискованные ситуации. Более того, семейного мужчину, который регулярно ввязывается во всякую фигню, подвергая опасности себя, а заодно и жену, и её кошек, без всяких сомнений назову мудаком. (повышая голос, в сторону кухни) Мудаком! которые с гопниками от скуки дерутся – таких тоже!
извините, отвлеклась.
Недавно один жесткий человек мягко объяснял мне: «между мужчинами бывают такие вопросы, которые можно решить только дракой», - а я тут же вспомнила Малыша: « - Кристер мне сказал: “Я могу тебя отлупить”. Так он и сказал. А я ему ответил: “Нет, не можешь”. Ну скажи, могли ли мы разрешить наш спор, как ты говоришь, словами?». Конечно-конечно, в ответ на заявление «я твою кепку на хую вертел» необходимо оторвать упомянутую ось вращения, иначе никак.

И тем не менее. Стоит понять о ком-нибудь, что «он не храбрый», как всякий интерес с моей стороны исчезает. Уважение остаётся, а вот сексуальная составляющая куда-то пропадает. Более того, я в состоянии отличить несколько видов храбрости, как отличаю Мияки Intense от просто Мияки Pour Homme с белой крышечкой, например. И, скажем, х. загнанного в угол мне менее симпатична, чем безрассудная х., а более всего, я ценю то, что называется «х. человека с воображением». Поясню.
Безрассудные х-цы лезут на рожон, не думая о последствиях. Х-цы с воображением понимают всё: что им сейчас, кажется, сломают нос; что после этой фразы их, вероятно, выгонят с работы; что они выглядят просто смешно. И всё равно лезут на рожон. Говоря литературно, это Д’Артаньян vs пидорас Жюльен Сорель. Первый был всего лишь смелый и горячий, второй… о, второй был прекрасен, в 12 лет я его любила и могла пересказать «Красное и чёрное» с любой страницы близко к тексту.
У Жюльена мало того что были точёный нос с горбинкой и тёмно-каштановые кудри, он ещё обладал отвагой, чувством долга, самолюбием и почти истерическим воображением. Этот микс постоянно вовлекал его в чудовищные истории. Представьте: сидит мальчик, никого не трогает, читает свою третью любимую книгу, «Мемориал святой Елены», и вдруг. И вдруг ему в голову приходит Идея - чаще всего, это Идея кого-нибудь трахнуть, тридцатилетнюю замужнюю дамочку, например (дитю всего-то около двадцати было, в их возрасте это случается). И вот она, бедная, спешит мимо, шурша юбками, а он, весь холодея и злясь (на себя и на неё), подходит и говорит чопорно: «Сударыня, сегодня ночью я буду иметь честь Вас выебать», и удаляется. Вообразите её изумление.
Но то, что чувствует Жюльен, это вообще адЪ. Он, как человек с фантазией, уже видит в красках, как ночью его подстерегают муж и два лакея, избивают, имеют в жопу шваброй, а потом кастрируют, как Абеляра. Обидно - ужас, да и духовник будет недоволен. Но, пережив весь этот позор в мыслях, Жюльен всё равно идёт – именно потому, что боится. И у него даже всё получается там, с дамочкой. Более того, и на следующую ночь, и через неделю, он будет лазить в окно к этой (или другой) женщине – чтобы доказать себе, что не трус. Ну разве он не прекрасен?!
Правда, такое представление о долге и храбрости довело юного ебаната до Гревской площади, но он всё равно был моим кумиром. (Извините за несколько вольный пересказ хрестоматии, но я не смогла отказать себе в удовольствии вспомнить мою бедную обезглавленную курочку)
Я, в некотором роде, сама такая, вечно лезу во всякое, визжа от ужаса. Правда, на подвиги меня толкает не долг, а любопытство, самолюбие и жадность до впечатлений – «а вдруг чё-нить интересное пропустим?!». Помню, обнаружила себя, прилепившейся к скале над морем: высота небольшая, метров пять, но внизу камни. Это мы в Балаклаве решили перейти с Серебряного пляжа на Золотой, а дорожку-то за зиму размыло. И вот вишу я на пальцах, смотрю в высокое небо аустерлица и думаю литературно: ёбаныйкрот ах, кой чёрт понёс меня на эти галеры? Я и гор-то совсем не люблю, и высоты боюсь. Но мужчина сказал «давай», я и дала.
И так всегда.
Ну и понятное дело, мне больше всего нравятся такие же, которые могут насмерть испугаться и от этого побледнеть, разозлиться, и в итоге сделать всё, что должны, даже если потом им отрубят что-нибудь ценное.