Вывести козу

Микроволновая печь показывает мне время – с упрёком. «4.09, девочка, а ты всё не спишь, куда это годится? И перестань запихивать в меня кур». В принципе, она права, но сколько можно пилить человека, и не этой дуре железной учить меня жизни.

Принимая ванну, думаю о всяких насущных вещах, вроде того, какая красивая оказалась hrivelote, и если kotofia такая же, то я, наверное, поостерегусь с нею встречаться, чтобы не расстраиваться. Кот сидит на полу и тихонько ноет – ты утонешь, ты обязательно утонешь или простудишься, и станешь противная, я хочу на ручки, пошли опять разряжать ёлку, я так и не поел мишуры в этом году, я сиротааааа… Кошка запрыгнула на окно между ванной и кухней, и прикидывает, сможет ли она остаться сухой, если упадёт мне на голову. Я прикидываю, что на свидания с красивыми девушками мне нельзя ходить, как минимум, месяц. Дело в том, что мы купили весы. Собственно, мы пошли за новой печкой, и заодно прихватили пару мисок для неё и эти копеечные весы. Около кассы я увидела женщину ровно с тем же набором вещей, вплоть до марок и моделей. Ход мыслей мне, в общем, понятен, уж если покупаешь приспособления для жратвы, то хотя бы сделай вид, что контролируешь ситуацию. Только интересно, она по дороге домой так же зашла в супермаркет за французской курицей, чтобы сразу «проверить гриль»?

Теперь есть ещё белая швейная машинка с чёрной педалью. Я её боюсь, но мой муж твёрдо решил сделать меня приличной женщиной, требовал купить ещё один пылесос, а флэшку, наоборот, покупать не хотел. Но меня несколько лишних метров в кармане страшно радуют, а все эти жужжащие пластиковые гробики – нет.
Стиральная машина пережевывает бельё с хрустом и скрежетом, таким же мучительным, как звук разматываемого упаковочного скотча.
Я больше не могу здесь находиться, извини.

В метро меня всю дорогу рассматривала женщина – с глубоким высасывающим интересом. Я постоянно ловила на себе её взгляд – то на шубке, то на перчатках, иногда приходилось отцеплять его от лица. С ней ехал высокий худой мужчина, на нём висела переноска с младенцем – или это для кошек переноска, а для детей рюкзачок? Висела, в общем, какая-то сбруйка. И я подумала, что вот если бы у меня были такие спутники, я бы ничем другим не интересовалась, а поправляла бы ребёнку шапочку, закатывала слишком длинные рукава комбинезона, чтобы выпростать горячую маленькую ручку, приложить её к щеке и сказать «жарко ему, давай капюшон снимем», и мимолётно гладила бы мужчину по руке.

Понимаете, если бы я могла бросить пить, моя жизнь определённо исправилась бы.
А что, сразу начну выглядеть нормально: кожа улучшится, да и похудею, потому что если не пить, то и не закусывать. Денег будет больше, это точно. По ночам стану спать, а не так, как сейчас – заснуть в одиннадцать, проснуться в три, маяться до семи утра, а потом очнуться к часу дня. С людьми будет легче общаться, перестану говорить и делать столько глупостей. Вообще ошибаться буду меньше. Про секс и говорить нечего. В общем, вот он, рецепт. Но вся беда в том, что это невозможно. Я, видите ли, не пью. Начать, что ли?

Вывести козу

Микроволновая печь показывает мне время – с упрёком. «4.09, девочка, а ты всё не спишь, куда это годится? И перестань запихивать в меня кур». В принципе, она права, но сколько можно пилить человека, и не этой дуре железной учить меня жизни.

Принимая ванну, думаю о всяких насущных вещах, вроде того, какая красивая оказалась hrivelote, и если kotofia такая же, то я, наверное, поостерегусь с нею встречаться, чтобы не расстраиваться. Кот сидит на полу и тихонько ноет – ты утонешь, ты обязательно утонешь или простудишься, и станешь противная, я хочу на ручки, пошли опять разряжать ёлку, я так и не поел мишуры в этом году, я сиротааааа… Кошка запрыгнула на окно между ванной и кухней, и прикидывает, сможет ли она остаться сухой, если упадёт мне на голову. Я прикидываю, что на свидания с красивыми девушками мне нельзя ходить, как минимум, месяц. Дело в том, что мы купили весы. Собственно, мы пошли за новой печкой, и заодно прихватили пару мисок для неё и эти копеечные весы. Около кассы я увидела женщину ровно с тем же набором вещей, вплоть до марок и моделей. Ход мыслей мне, в общем, понятен, уж если покупаешь приспособления для жратвы, то хотя бы сделай вид, что контролируешь ситуацию. Только интересно, она по дороге домой так же зашла в супермаркет за французской курицей, чтобы сразу «проверить гриль»?

Теперь есть ещё белая швейная машинка с чёрной педалью. Я её боюсь, но мой муж твёрдо решил сделать меня приличной женщиной, требовал купить ещё один пылесос, а флэшку, наоборот, покупать не хотел. Но меня несколько лишних метров в кармане страшно радуют, а все эти жужжащие пластиковые гробики – нет.
Стиральная машина пережевывает бельё с хрустом и скрежетом, таким же мучительным, как звук разматываемого упаковочного скотча.
Я больше не могу здесь находиться, извини.

В метро меня всю дорогу рассматривала женщина – с глубоким высасывающим интересом. Я постоянно ловила на себе её взгляд – то на шубке, то на перчатках, иногда приходилось отцеплять его от лица. С ней ехал высокий худой мужчина, на нём висела переноска с младенцем – или это для кошек переноска, а для детей рюкзачок? Висела, в общем, какая-то сбруйка. И я подумала, что вот если бы у меня были такие спутники, я бы ничем другим не интересовалась, а поправляла бы ребёнку шапочку, закатывала слишком длинные рукава комбинезона, чтобы выпростать горячую маленькую ручку, приложить её к щеке и сказать «жарко ему, давай капюшон снимем», и мимолётно гладила бы мужчину по руке.

Понимаете, если бы я могла бросить пить, моя жизнь определённо исправилась бы.
А что, сразу начну выглядеть нормально: кожа улучшится, да и похудею, потому что если не пить, то и не закусывать. Денег будет больше, это точно. По ночам стану спать, а не так, как сейчас – заснуть в одиннадцать, проснуться в три, маяться до семи утра, а потом очнуться к часу дня. С людьми будет легче общаться, перестану говорить и делать столько глупостей. Вообще ошибаться буду меньше. Про секс и говорить нечего. В общем, вот он, рецепт. Но вся беда в том, что это невозможно. Я, видите ли, не пью. Начать, что ли?